О потемкинских деревнях Александрийского патриархата

О потемкинских деревнях Александрийского патриархата. Вы видите фото посещения патр. Феодором православных христиан из племени масаи, Кения.

В той же Кении мне рассказывали, как накануне таких визитов созывают всех соседей придти под предлогом того, что будет раздача воды или ещё чего-нибудь.

Так в церкви, где на службу приходят 15 человек, во время визита патриарха или архиерея оказываются сотни человек, изображающих из себя православных. Так получаются эффектные фото. Ну а пришедшие получают потом воду и т.п.

В данном случае я хочу обратить внимание на верхний левый угол. Этот сарайчик — это православный храм этих самых масаи, которых посещает патриарх. Думаю, дальнейшие комментарии излишни.

Про Александрийскую Церковь запишу большое видео чуть позже, но сейчас поделюсь некоторыми фактами, пишет иерей Георгий Максимов. —

Из 37 архиереев этой Церкви только 5 африканцев, 1 араб, остальные — греки.В Африке греки живут с древнейших времён, и сейчас их там живут десятки тысяч, однако архиереи Александрийского патриархата не из местных греков — все они родом либо из Греции либо из Кипра. И, как я с удивлением узнал, большинство из них даже не живёт в Африке. Они постоянно проживают в Греции, а в свои епархии приезжают на Рождество и Пасху, делают фотки с местными и уезжают. Весь Александрийский патриархат содержится на пожертвования из Греции, США и Кипра. Что определяет зависимость всех архиереев, включая патриарха, от этих жертвователей. Учитывая данное обстоятельство, недавнее решение патриарха Феодора о «ПЦУ» для меня не стало неожиданностью. При этом руководство греческими архиереями отнюдь нельзя назвать эффективным. Во многих странах Африки Православие сейчас под угрозой, можно говорить о серьезном кризисе. Так было не всегда, значительная часть проблем появилась при нынешнем патриархе Феодоре и отчасти в результате его действий. Африканцы, которые составляют большинство священников и мирян Александрийской Церкви, устали от греков и эта тенденция охватывает всё больше людей. Многие здесь с надеждой смотрят на Русскую Православную Церковь.

Братья из центра св. Василия Великого разместили текст об успехах миссии в Африке Александрийской Церкви. Это то представление о положении дел, которое возникает когда мы читаем греческие источники. И у меня было такое же представление, пока я не побывал в Африке сам. Увиденное полностью разрушило ту благостную картинку. Увы, всё совсем не так. Нельзя отрицать, что были отдельные греческие подвижники в Африканской миссии, как, например, о. Косьма Заирский, умерший 30 лет назад. Но это были редкие исключения, оставшиеся в прошлом. Греческая миссия в Африке это уже давно одна большая потемкинская деревня. Реальность ужасающе иная. Верующие массово уходят, священники уходят, многие приходы закрываются, а те, что есть, зачастую влачат жалкое существование. Православие угасает в Африке. Причин этому много, но особенно ситуация ухудшилась при патриархе Феодоре. Нет никакой вины у братьев из центра св. Василия, что они этого не знают, поскольку это не знают, уверен, и в Греции. Потому что эта потемкинская деревня выстроена прежде всего для греков из Греции и Кипра, чтобы собирать с них пожертвования «на африканскую миссию». Но это не секрет для любого, кто захочет изучить реальное положение на местах.

Это церковь св. Георгия Победоносца в Кении. Находится прямо на экваторе. Если не считать соборов, где служат епископы, православные храмы выглядят беднее чем любые другие культовые сооружения неправославных конфессий в этих же странах. Один клирик в Уганде сказал, что когда он спросил православных детей, кто из них хотел бы стать православным священником, когда вырастет, то оказалось, что никто. Дети ответили, что не хотят быть нищими. Для многих африканцев быть православными значит жить в унижении и нищете. При этом и без нормального духовного окормления. Всё это — плоды системных проблем греческого устроения миссии. В результате сейчас Православие не пользуется популярностью у африканцев, по крайней мере, во многих странах. Не могу говорить за все.