Расправа над Деппом проливает свет на то, почему современные западные звезды так охотно сотрудничают с левацким режимом и очень редко — и крайне робко — сетуют на перегибы новой цензуры.
Почему Стивен Кинг безропотно соглашается на все те издевательства, которым кинематографисты подвергают его великие книги? Почему красавица-актриса Эллен Пейдж вдруг ни с того ни сего записалась в трансгендеры? Почему Голливуд так остервенело все четыре года боролся против президента Трампа?
На самом деле все эти знаменитости, которые издалека кажутся такими гламурными и влиятельными, просто безумно боятся. Кошмар левацкой инквизиции в том, что список прегрешений практически бесконечен. Привлечь к ответственности можно всякого. Движение MeToo в этом смысле было только началом.
Надо сказать, американские неотроцкисты заметно опережают в радикализме классических троцкистов 1920-х. На Западе у леваков вообще нет института «попутчиков», в котором находили убежище при большевиках лучшие мастера культуры. Рулит лишь принцип «Кто не с нами, тот против нас».
Это легко объясняется. Большевики искренне стремились построить новое общество и новую культуру. На этом пути они находили множество единомышленников. Недаром советское искусство 1920-х пережило совершенно невероятный взлет, надолго став золотым стандартом для всего мира.
Левые радикалы на Западе поставили целью чистое разрушение. Любая мало-мальски яркая личность по умолчанию становится врагом «новой нормальности». Они выкорчевываются с редкой ожесточенностью.
Что-то в этом роде предсказывал персонаж «Бесов» Достоевского в своей версии «нового мирового порядка»: «Все рабы и в рабстве равны. <…> Высшие способности <…> изгоняют или казнят. Цицерону отрезывается язык, Копернику выкалывают глаза, Шекспир побивается каменьями...»
